«Варяг» и окрестности: постскриптум к последнему параду

120 лет назад, 9 февраля 1904 года, близ корейского порта Чемульпо произошёл морской бой, ставший легендой. Два корабля — «Варяг» и «Кореец» — вступили в неравную схватку, предпочтя гибель бесчестью. Мужество русских моряков впечатлило весь мир.

Нападение японцев на русский флот в Порт-Артуре и бой у Чемульпо открыли трагическую для России войну с Японией 1904-1905 гг.

Узнав о начале войны и получив от японского контр-адмирала Уриу предложение покинуть пределы нейтрального порта Чемульпо — иначе русские корабли будут атакованы прямо на рейде, командир «Варяга» капитан первого ранга Всеволод Руднев решил прорываться в Порт-Артур. Выйдя в море, «Варяг» и «Кореец» встретили японскую эскадру в составе шести крейсеров и нескольких миноносцев. В ходе боя «Варяг» был повреждён, потерял десятки человек убитыми и ранеными. Корабли вернулись в Чемульпо, где «Варяг» затопили, а «Кореец» взорвали. Их экипажи распределили по кораблям нейтральных стран.

Такова фабула боя, о котором написаны тысячи трудов самого разного толка. Не будем сейчас к ним обращаться. Отдавая дань героизму русских моряков, вспомним не самые известные сюжеты, так или иначе связанные с первым и последним боем «Варяга».

 

Сюжет первый: Auf Deck, Kameraden!

О нём написано несколько песен, но поистине народной стала одна. Её первые строки и сегодня знает каждый:

Наверх вы, товарищи, все по местам,

Последний парад наступает.

Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,

Пощады никто не желает.

Как ни странно, изначально текст песни был написан по-немецки. Его автор — австрийский поэт Рудольф Грейнц. Уже весной 1904 года он опубликовал стихотворение Der Warjag, начинавшееся так:

Auf Deck, Kameraden, all’ auf Deck!

Heraus zur letzten Parade!

Der stolze Warjag ergibt sich nicht,

Wir brauchen keine Gnade!

Вскоре литератор Евгения Студенская перевела стихи на русский, а 16-летний воспитанник 12-го Астраханского гренадёрского полка Алексей Турищев положил их на музыку. Был в песне и такой куплет:

От пристани верной мы в битву идём,

Навстречу грозящей нам смерти,

За Родину в море открытом умрём,

Где ждут желтолицые черти!

Уже десяток лет спустя эти строки вымарали, поскольку в Первой мировой войне Япония стала союзницей России, пусть ситуативной и недолговечной. Вскоре отношения снова испортились, да и сейчас они далеки от добрососедских, но в песню никто этот неполиткорректный куплет, конечно, не возвращает.

Другим следствием начавшейся Первой мировой стал рост в России антинемецких настроений. Именно тогда Петербург переименовали в Петроград, а автора оригинального текста «Варяга» забыли. Сегодня широкому российскому читателю Грейнц известен разве что по гашековскому «Швейку». В этом романе цитируются глумливые стихи Грейнца об английском министре иностранных дел, которого считали ответственным за развязывание мировой бойни:

На виселице в приятной выси

Качается Эдуард Грей из породы лисьей…

Написанная по-немецки песня про подвиг «Варяга» обрусела стремительно и навсегда (нечто подобное когда-то произошло и со скандинавскими варягами — если, конечно, принимать норманнскую теорию происхождения древнерусского государства). Новая жизнь стихов Грейнца рифмуется и с судьбой самих кораблей: «Варяг» и «Кореец», появившиеся на свет в Филадельфии и Стокгольме, служили России, за неё и погибли.

Для Евгении Студенской «Варяг» стал песней почти лебединой: уже в 1906 году она скончалась от туберкулёза. Алексей Турищев окончил консерваторию, стал военным капельмейстером, участвовал в Первой мировой и Гражданской (в рядах РККА) войнах, скончался в 1962 году в Пензе.

Сюжет второй: жизнь «Варяга» после смерти

Иногда корабли воскресают. Уже летом 1905 года японцы подняли «Варяг» с мелководья, отремонтировали и ввели в состав своего флота под названием «Соя». Имелся в виду мыс Соя — самая северная точка Хоккайдо, но для русского уха название звучит странно. Бронепалубный крейсер — и вдруг соевый?

В 1916 году крейсер выкупила Россия, ему вернули имя и флаг. Из Владивостока «Варяг» перешёл в Романов-на-Мурмане (Мурманск), откуда отправился на ремонт в Англию. Когда уже новое, советское правительство отказалось платить по долгам Российской империи, британцы перепродали корабль немцам на гвозди. Не было б в мире крепче гвоздей — но при буксировке «Варяг» сел на мель у берегов Шотландии. Там легендарный крейсер и встретил окончательную гибель, причём часть конструкций с него сняли ушлые «металлисты» из близлежащей деревни. Так тоже бывает — герои гибнут, а мародёры побеждают…

Взорванного «Корейца» японцы тоже сумели поднять с морского дна, но годился он только на металлолом.

Сюжет третий: судьбы командиров крейсера

Первым командиром «Варяга» был капитан первого ранга Владимир Бэр. В юности он немного послужил на легендарной шхуне «Восток». Она участвовала ещё в известном походе адмирала Путятина в Японию на фрегате «Паллада», причём тогда шхуной командовал Воин Римский-Корсаков, брат композитора (именем Воина назван архипелаг Римского-Корсакова в заливе Петра Великого). Но всё это было до Бэра. А сам он уже после «Варяга» командовал броненосцем «Ослябя» и вместе с ним погиб в Цусимском сражении.

Что до Руднева, то он после боя у Чемульпо получил звание флигель-адъютанта и принял командование строившимся броненосцем «Андрей Первозванный». Отказавшись принимать жёсткие меры против революционно настроенных матросов, был отправлен в почётную отставку с производством в контр-адмиралы. Жил в Тульской губернии, где и скончался в 1913 году.

Сюжет четвёртый: командиры канонерки

У канлодки командиров было куда больше. Первым стал лейтенант Владимир Лилье, который впоследствии служил на Балтике, исследовал Арктику, а во время Русско-японской вновь оказался неподалёку от «Корейца». Теперь он командовал во Владивостоке крейсером «Россия». Дослужился до вице-адмирала, руководил Морским техническим комитетом, в 1911 году вышел в отставку.

В 1894-1895 гг. должность командира «Корейца» временно исправлял капитан второго ранга Иван Лебедев. Командуя в Цусимском бою крейсером «Дмитрий Донской», он был тяжело ранен и скончался в японском плену в госпитале (пронзительные страницы о нём — в книге Алексея Новикова-Прибоя «Цусима»). Там же, при Цусиме, погиб ещё один бывший командир «Корейца» — Пётр Серебренников. Для многих моряков бой у Чемульпо оказался лишь предвестием других, ещё более грозных событий…

В 1900 году под началом капитана второго ранга Фёдора Сильмана «Кореец» отличился в подавлении восстания ихэтуаней в Китае — эпизод, о котором в России по политическим причинам стараются не вспоминать. Канонерка штурмовала морские ворота Пекина — форты Дагу в устье реки Хайхэ близ Тяньцзиня, и за доблесть была награждена Георгиевской серебряной трубой. Сильман, в молодости служивший на знаменитом фрегате «Светлана», в честь которого названа центральная улица Владивостока, дослужился до адмирала.

Последнего командира «Корейца» — Григория Беляева — вскоре после боя повысили в звании до капитана первого ранга, однако уже в 1907 году он скончался.

Сюжет пятый: поэзия Морского кладбища

В 1911 году останки 15 нижних чинов с «Варяга» перезахоронили на Морском кладбище Владивостока, над братской могилой поставили каменный обелиск. На его гранях — имена: Григорий Боркун из Минской губернии, Иван Гребенников из Курской, Михаил Журавлёв из Нижегородской, Кирилл Зрелов из Тверской, Мартемьян Островский из Волынской, Иван Родионов из Московской… Русские крестьянские парни, нежданно-негаданно призванные на флот и попавшие на Дальний Восток.

В нескольких метрах от них — и легендарные капитаны Готский и Щетинина, и «капитан тайги» Арсеньев. Неподалёку лежит и комендор с «Варяга» с удивительным именем — Сила Псалом. Он умер в 1955-м (по другим данным, в конце 1954-го).

Здесь, в бухте Улисс, век назад жил поэт Арсений Несмелов (это псевдоним, настоящее имя — Арсений Иванович Митропольсикй — Прим. ред.). Он участвовал в Первой мировой, потом в Гражданской — на стороне белых. В 1920 году снял погоны, приехал во Владивосток и больше не воевал. Написанное и напечатанное им здесь стихотворение «Интервенты», положенное на музыку Владимира Евзерова, впоследствии исполнит Валерий Леонтьев: «Каждый хочет любить, и солдат и моряк…».

В 1924 году Несмелов по карте, данной ему Арсеньевым, ушёл в Харбин. Там его и арестовала в 1945 году контрразведка СМЕРШ за сотрудничество с Японской военной миссией. А тогда, в 1923-м, он ловил на Улиссе навагу. Ходил по кладбищу, писал стихи об этом самом памятнике:

…И прячется в истлевшие гроба

Летучая свистящая ватага…

Трубит в трубу — тайфун его труба —

Огромный боцман у креста «Варяга».

Сюжет шестой: творец чеканного облика

В июне 1904 года указом императора Николая II была учреждена серебряная медаль «За бой “Варяга” и “Корейца”». Автор её рисунка и штемпеля — Антон Васютинский (1858-1935), академик Императорской Академии художеств, старший медальер Санкт-Петербургского монетного двора. Он разработал больше сотни штемпелей самых разных знаков, включая коронационную медаль Николая II и юбилейную медаль к 300-летию дома Романовых. Более того, именно он — автор «николаевских» монет с портретом последнего императора.

Главный придворный медальер оказался востребован и новой, советской властью. Много лет работал главным медальером и художником-консультантом Ленинградского монетного двора. Именно он нарисовал серебряный рубль 1921 года, золотой червонец 1923 года, известный у коллекционеров как «сеятель», полтинник 1924 года (в нём узнаётся медаль Васютинского 1888 года «Геркулес, убивающий трёхглавую гидру»), ряд монет достоинством поменьше. Васютинский работал даже над орденом Ленина второго типа и значком «Готов к труду и обороне».

Сюжет седьмой: награды, неожиданно нашедшие героев

Помимо медалей, нижние чины получили знаки отличия Военного ордена (Георгиевские кресты), офицеры — ордена Св. Георгия. Была и совсем неожиданная награда: в 1907 году японский император Муцухито пожаловал Всеволоду Рудневу орден Восходящего солнца. Тот от награды не отказался, но никогда её не надевал.

Ещё одно фалеристическое эхо того самого боя: в 1954 году Президиум Верховного Совета СССР наградил оставшихся в живых моряков «Варяга» и «Корейца» медалями «За отвагу». Минувшие полвека были насыщены и революциями, и войнами; видимо, в живых остались те, кто и впрямь в огне не горел и в воде не тонул. Был среди них и тот самый Сила Васильевич Псалом.

Сюжет восьмой: кино и японцы. Импортозамещённые

Незадолго до Великой Отечественной войны и во время неё в сталинском СССР переосмысливали царскую эпоху. Появились фильмы об Александре Невском и Петре Первом, ордена Суворова, Ушакова и Нахимова. В этом же ряду — фильм Виктора Эйсымонта «Крейсер "Варяг"» (0+) 1946 года. Сам режиссёр получил за эту ленту свою вторую (из трёх) Сталинскую премию, исполнитель роли Руднева Борис Ливанов — третью (из пяти), сын царского адмирала Александр Зражевский, сыгравший командира «Корейца» Беляева, — опять же Сталинскую премию, четвёртую по счёту. Всё это говорит и об отношении самого вождя к истории «Варяга», и о том, что столь ответственные картины доверяли снимать лишь проверенным товарищам.

Командира английского крейсера Бейли сыграл Ростислав Плятт, впоследствии — народный артист СССР. Японского консула — Лев Свердлин, который ещё в «Волочаевских днях» (0+) братьев Васильевых (1937) играл командира японских интервентов полковника Усижиму и, видимо, стал специалистом по японцам. Другого японца, адмирала Уриу, сыграл советский артист с китайскими корнями Владимир Уан-Зо-Ли, позже отметившийся в роли начальника колонии в комедии Александра Серого «Джентльмены удачи» (6+) 1971 года.

Сюжет девятый: потомки «Варяга» и «Корейца»

Несмотря на присущие морякам суеверия, назвать новый корабль именем предшественника, погибшего с честью, плохой приметой не считается.

Первым «Варягом» был парусно-винтовой корвет, спущенный на воду в 1861 году. На его счету — экспедиция к берегам Америки, кругосветка, работы в дальневосточных и арктических водах. В молодости на этом корабле служил будущий знаменитый флотоводец и учёный — адмирал Степан Макаров, в 1904 году погибший у Порт-Артура при взрыве броненосца «Петропавловск».

Именно в честь того «Варяга» был имянаречён главный герой этой публикации — бронепалубный крейсер, прославленный в песнях, стихах, картинах и кинолентах.

Третьим «Варягом», унаследовавшим славное имя уже от второго, стал лёгкий ракетный крейсер, вступивший в строй в 1965 году и тогда же прибывший во Владивосток. Именно на его борту годом позже советский лидер Леонид Брежнев вёл переговоры с главой КНДР Ким Ир Сеном. В 1990 году разоружён, исключён из состава флота.

«Варяжскую» эстафету принял строившийся авианесущий крейсер проекта 1143, но с ним всё пошло не по плану. Советский Союз погиб, заложенный в Николаеве корабль отошёл Украине. Вскоре его достройку прекратили, а в 1998 году продали Китаю. Пройдя нелёгкий «путь из варяг в китайцы», он был достроен и в 2012 году вошёл в строй под именем «Ляонин», став первым китайским авианосцем. Тот «Варяг» стал «Соей», этот — «Ляонином»: невесёлая историческая перекличка. «Врагу не сдаётся», но вместо того — продаётся? Можно, конечно, списать всё на то, что Украине оказалось не по плечу советское наследие. Но в распадных 1990-х и наши авианесущие крейсера «Минск» и «Новороссийск», входившие в состав ТОФ, постигла схожая судьба. Один разобрали на гвозди в южнокорейском Пхохане, другой стал развлекательным центром Minsk World в китайском Шэньчжэне — унизительная для боевого корабля роль.

Зато сегодня имя «Варяг» носит гвардейский ордена Нахимова ракетный крейсер 1164 проекта. Сначала он назывался «Червона Украина», в 1996 году получил новое имя и стал флагманом Тихоокеанского флота. Так что «Варяг», несмотря на все исторические шторма, по-прежнему в строю. В 2016 году он выполнял боевую задачу вдали от родной гавани — в Средиземном море, прикрывал российскую авиабазу Хмеймим в Сирии.

«Кореец» в русском флоте — тоже не единственный. Уже в 1906 году в Петербурге заложили канонерку «Кореец II». Её первым командиром стал Фёдор Римский-Корсаков — сын упомянутого Воина. Лодку направили было на Дальний Восток, с полпути вернули на Балтику, но и там её, похоже, настигла карма предшественницы. В 1915 году второго «Корейца» взорвали в бою за Рижский залив во избежание захвата противником.

Есть и третий «Кореец» — малый противолодочный корабль Тихоокеанского флота. Первоначально он назывался безлико — МПК-222, но в 2003 году получил громкое имя. Годом позже оба тихоокеанца — и «Варяг», и «Кореец» — побывали с визитом памяти в Инчхоне. Так теперь зовётся порт Чемульпо, откуда в 1904 году выходили на последний парад русские корабли…

Сюжет десятый: загадка улицы Руднева

Во Владивостоке есть улица Руднева, из-за соседства с которой виадук, переброшенный через Снеговую и временами грозящий рассыпаться, прозвали Рудневским мостом. Многие уверены, что улица носит имя командира «Варяга», однако это не так. Журналист Александр Сырцов при подготовке своей книги «В очкур-Ах! Старые тайны и новые повороты улиц Владивостока», вышедшей в 2023 году, провёл целое расследование. Оказалось, что бывшую Городскую улицу в 1965 году переименовали в честь Героя Советского Союза Семёна Руднева (1899-1943) — генерал-майора, партизана, соратника Сидора Ковпака. Более того: в 1932-1933 гг., когда Семён Руднев служил на Русском, он и жил неподалёку отсюда — в районе нынешнего узла Снеговой и Карьерной.

Зато с другой владивостокской улицей — Героев «Варяга» — разночтений быть не может. Крейсер и его моряки — по-прежнему с нами, как и честь русского флота.