Повод поговорить: ДСНВ

Судьба процесса контроля над вооружениями была одной из главных интриг предыдущего десятилетия. Последовательное крушение таких основополагающих документов, как Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), Договор о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) и, наконец, Договор открытого неба (ДОН), в сочетании с явно застопорившимся переговорным процессом и все более специфическим отношением со стороны США к процессу ядерного разоружения, заставляло ставить под сомнение и возможное продление действующего пражского Договора о стратегических наступательных вооружениях (ДСНВ). Подписанный в 2010 году на пике «перезагрузки» Бараком Обамой и Дмитрием Медведевым документ вступил в силу в 2011, и 10-летний срок его действия завершается уже в буквальном смысле через неделю – 5 февраля 2021 года. Переговоры о возможности его продления, активизировавшиеся в последние пару лет, нередко выглядели откровенно комедийно, причем с элементами черного юмора.

Почти умерший договор

Этой поговоркой, наверное, стоит охарактеризовать подход покинувшей свои посты администрации Дональда Трампа к вопросу о продлении ДСНВ. Выдвижение серии дополнительных требований, типа подключения к процессу переговоров о сокращении СНВ Китая (при том, что Пекин не раз заявлял о своем нежелании участвовать в этом процессе, учитывая скромные размеры китайского арсенала на фоне российского и американского), попытка добиться от России гарантий сокращения её обширного арсенала нестратегического ядерного оружия – без каких-то равновесных предложений, и общая атмосфера «не очень-то и хотелось», заставляла сомневаться в том, что договор будет продлен.

Само по себе непродление не было бы катастрофой и вряд ли привело бы к немедленному возобновлению гонки вооружений. Так, России предстоит потратить еще немало денег и времени чтобы поддержать лимиты действующего договора – где у нашей страны есть резерв почти в две сотни носителей до договорного лимита. Напомним, действующий ДСНВ позволяет сторонам иметь до 700 развернутых носителей, и до 1550 зарядов на них, и если по зарядам Россия близка к потолку, за счет большого количества ракет с РГЧ ИН, то по носителям отстает от него, по информации на 2020 год, почти на 200 единиц, и исправление этой диспропорции – явно дело не одного года, с учетом продолжающегося списания ракет советской постройки. Свои проблемы есть и у США, где требуется вложение значительных средств и длительный период времени для запуска в серию нового поколения и носителей, и зарядов – средний возраст эксплуатируемых систем СЯС США заметно выше российского.

Вместе с тем, гибель ДСНВ легко могла (а, впрочем, еще и может – пока договор формально не продлен) обернуться крупными неприятностями в дальнейшем. Во-первых, это было бы сигналом для многих стран второго-третьего эшелона, среди которых достаточно пороговых и околопороговых ядерных держав, о том, что сверхдержавы не собираются выполнять свои обязательства о ядерном разоружении, зафиксированные в свое время в ст. 6 Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), что могло бы поставить под угрозу уже и этот фундаментальный документ, спровоцировав новое расширение «ядерного клуба». Во-вторых, у США и России и так очень немного тем, по которым специалисты двух стран все еще могут встречаться и разговаривать. Кроме сокращения СНВ, какой-то диалог еще поддерживается в части ядерного нераспространения и контртеррористической деятельности. Выпадение еще одного звена диалога, наряду с угрозой уже и для режима нераспространения, заметно ухудшило бы уровень контактов между Москвой и Вашингтоном, увеличив риск конфликта из-за случайного недопонимания на фоне дефицита общения.

Мы будем жить теперь по-новому?

Отчасти ситуацию с продлением договора, вне всякого сомнения, спас бэкграунд Джо Байдена, который будучи еще сенатором, принимал активное участие в переговорах по вопросу сокращения ядерных вооружений – начиная с соглашения ОСВ-2. В ходе своей избирательной кампании новый президент США неоднократно говорил о готовности продлить договор, которую и продемонстрировал, въехав в Овальный кабинет. Вместе с тем нужно понимать, что независимо от судьбы СНВ, отношения России и США при новой администрации начинаются едва ли не с точки замерзания – мнение сторон друг о друге уже много десятилетий не было столь плохим.

Как отметил в своем интервью сайту Российского совета по международным делам в конце декабря 2020 года руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН академик А.Г. Арбатов – «Мы начнем взаимоотношения с новой администрацией с напряженных и весьма недоброжелательных позиций». Это, к слову, ставит под угрозу и само по себе возможное продление ДСНВ – при всей приверженности Байдена вопросу контроля над вооружениями, у сенаторов может быть иное мнение, так что не исключено, процесс ратификации соглашения о продлении ДСНВ столкнется с серьезными препятствиями.  Перевесит ли осознание важности темы контроля над вооружениями в умах американских законодателей общее плохое отношение к России – вопрос интересный. Во многом от ответа на него будет зависеть то, как мы переживем ближайшие несколько лет.