«Отряд 731»: почему Китай никогда не простит Японию

В июне 2021года в китайской провинции Хэйлунцзян был опубликован 700-страничный сборник архивных документов, связанных с «Отрядом 731» Квантунской армии, экспериментировавшим в годы Второй мировой войны с созданием бактериологического оружия.

Главным редактором издания стал Ян Яньцзюнь, старший научный сотрудник Музея доказательств преступлений «Отряда 731», расположенного в Харбине, в районе Пинфан, на Синьцзянской улице. Ранее это был пригород столицы провинции Хэйлунцзян, сейчас часть города – из центра Харбина до него можно добраться на машине за полчаса.

Каждый год музей, открытый для посещения в начале китайских реформ в 1978 году, посещает около миллиона человек. Музейный центр входит в систему патриотического воспитания молодёжи, а поэтому бесплатен для посещения. Экспозиция, разместившаяся в бывшем штабе «отряда», производит тяжёлое мрачное впечатление. Наравне с Музеем жертв Нанкинской резни, экспонаты, посвященные деятельности «Отряда 731», служат для китайцев явственным напоминанием о том, какие преступления совершали японцы во время восьмилетней войны с Китаем (1937–1945 годы). В отличие от России и Германии, где, несмотря на сложную историю, «тень войны» не оказывает влияния на развитие отношений в современности, в случае с Китаем и Японией исторические травмы всё ещё далеки от заживления.

С одной стороны, социальная рефлексия на тему войны в Китае совпала с периодом возрождения национального самосознания и преодоления так называемых «ста лет унижений», так что китайское общество жаждет сатисфакции от былых недоброжелателей, и Япония в данном случае самый близкий, понятный и очевидный объект. С другой стороны, японское общество в целом так и не проявило той степени раскаяния, которой от него ждут в Китае (да и в Корее!), а потому сухие официальные заявления японских руководителей о признании ряда военных преступлений по-прежнему сосуществуют с мнением о «Великой Тихоокеанской войне» как о вынужденной мере и прославлением японских военных, в том числе причастных к различными преступлениям против человечности. В Китае об этом знают и помнят, и фактор японских военных преступлений в Китае в годы войны по-прежнему влияет на отношение китайского общества к Японии, сказывается на внешней политике и даже экономических связях.

Обратимся к недавно опубликованным в Китае архивным источникам в отношении «Отряда 731», чтобы разобраться, что именно бередит китайское общество и не даёт оставить страницы истории в прошлом.

Общие сведения об «Отряде 731» хорошо известны. Отряд был сформирован в 1932 году для проведения исследований в области биологического оружия. Возглавил его талантливый микробиолог Сиро Исии руководивший отрядом до 1942 года. Сменил его на посту командира Масадзи Китано. За предоставление американцам информации об экспериментах как и император Хирохито (иммунитет императорский семьи одно из условий капитуляции) микробиолог Сиро Исии получил неприкосновенность и избежал Международного военного трибунала для Дальнего Востока (Токийский процесс) в 1946 году. 

«Отряд 731» представлял собой отдельное подразделение численностью около 3 тысяч человек, находящееся в прямом подчинении главкома Квантунской армии. Ежемесячно военнослужащие «отряда» производили до 300 кг бактерий чумы или до 1000 кг бактерий холеры. Кроме того, они экспериментировали с живыми людьми, изучая реакцию человеческого организма на бактериологическое заражение или помещение в экстремальные условия. За время существования «отряда» (1932–1945 гг.) на территории марионеточного государства Маньчжоу-го японскими военнослужащими было уничтожено, по разным оценкам, от 3 до 10 тысяч человек. Параллельно на территории ответственности Квантунской армии существовали также «отряд 100» (под Синьцзинем) и «отряд 543» (под Хайларом), которые занимались аналогичными экспериментами в отношении домашних животных и сельхозкультур, а также отряд «516» (под Цицикаром), занимающийся разработкой химического оружия. После ввода японских войск на другие территории Китая аналогичные подразделения были созданы в Пекине, Нанкине и Гуанчжоу, однако, масштаб их деятельности был в разы скромнее. Деятельность «Отряда 731» была прекращена в результате вступления на территорию Маньчжурии советской армии в августе 1945 года.

 Наравне с Китаем, где содержится основная часть исторических свидетельств о деятельности «отряда 731», значительная роль в изучении его истории принадлежит России. Свидетельства, полученные в результате допросов фигурантов Хабаровского процесса 1949 года, носят уникальный характер. Одним из них является Отодзо Ямада -главнокомандующий Квантунской армии в 1944-1945 годах.  Отодзо Ямада был осуждён на Хабаровском процессе на 25 лет. Свой срок отбывал в исправительно-трудовом лагере. В 1950 году передан правоохранительным органам КНР по делу о военных преступлениях на территории Китая. В 1956 году помилован и репатриирован в Японию. Рассекреченные в августе 2021 года показания Отодзо Ямада стали одним из главных событий в исследованиях деятельности «Отряда 731». Информация содержащаяся в них была по достоинству оценены китайскими и российскими историками. Документы содержат уникальные сведения об устройстве «отряда» и его взаимодействии со ставкой в Синьцзине (ныне Чанчунь). 

 

Официальная точка зрения японских историков заключается в том, что «Отряд 731» был экспериментальной площадкой, на которой проводились исследования в области военной медицины и создания оружия массового поражения; логика его существования и деятельности сводится к стремлению победить в вооруженном конфликте любыми доступными способами. A la guerre com a la guerre – «на войне как на войне». Однако, оценка мирового сообщества однозначна – деятельность «Отряда 731» является преступлением против человечности. При этом в фокусе внимания китайских исследователей деятельности «отряда» находится три характерных момента, в каком-то смысле отличных от восприятия «отряда» в остальном мире:

Во-первых, для Китая крайне важным является то обстоятельство, что «отряд» действовал на территории нынешней КНР, оккупированной в результате ввода японской Императорской армии в Маньчжурию в 1931 году и служил, прежде всего, делу дальнейшего завоевания Китая. Для китайцев деятельность «отряда» заключается не в потенциальных угрозах, а во вполне конкретных операциях японских вооруженных сил, в ходе которых применялось бактериологическое оружие. Примерами подобных операций является сброс керамических снарядов с возбудителями чумы и холеры, осуществленный японцами в провинциях Чжэцзян, Хэбэй, Хэнань, Хунань, Шаньси и Шаньдун. Наиболее известна атака на город Чандэ в провинции Хунань, в результате которой, как следует из докладов участников научного симпозиума 2002 года, погибло 7643 человека из числа местного населения, а также не менее 1700 солдат японской Императорской армии, занимавшихся распространением бацилл. Всего же в ходе битвы под Чандэ японцами, согласно китайским оценкам, было убито более 25 тысяч мирных граждан. Несмотря на то, что оценки разнятся в зависимости от национальности исследователя, в любом случае речь идёт об огромном числе жертв, которые по-прежнему не признаются японскими властями и не позволяют «закрыть прошлое», как это было в случае с Германией.

Во-вторых, для китайцев на эмоциональном уровне крайне важен тот факт, что подавляющее большинство «подопытных» в «отряде» были китайцами (ханьцзу) по национальности. Помимо китайцев в застенки «отряда» попадали также корейцы, монголы, русские, небольшое число маньчжуров, однако, очевидно, что именно китайцы гибли от японского оружия не только на полях сражений, но и в этой «фабрике смерти». Поэтому для китайцев деятельность «отряда» имеет признаки геноцида по национальному признаку. Хорошо известно, что обслуживающий персонал «отряда» старался не видеть в «подопечных» людей и называл их «марута» (брёвна), обыгрывая то обстоятельство, что формально на месте «фабрики смерти» находился деревообрабатывающий завод. Для китайцев подобное уничижительное отношение со стороны японцев, считавших себя нацией, избранной для того, чтобы завоевать и править народами Востока, особенно оскорбительно, поскольку тысячелетиями именно Китай являлся культурным и экономическим гегемоном Восточной Азии. Сейчас, когда соотношение сил в регионе снова изменилось, и теперь по объёму экономики и международному влиянию Китай опережает Японию, у китайских обывателей, националистические настроения которых подогреваются фильмами и литературой о войне, постоянно возникает желание «отомстить» японцам за все унижения.

В-третьих, особое значение для Китая имеет тот факт, что формально «Отряд 731» действовал на территории марионеточного государства Маньчжоу-го. Само это государственное образование, созданное японцами после оккупации Маньчжурии и позиционирующееся как правопреемник Цинской империи, в Китае называется не иначе как «вэй Маньчжоу-го», то есть дословно «ненастоящее, фальшивое государство маньчжуров». Китайцы даже на уровне языка не просто отказывают Маньчжоу-го в праве на самостоятельность, но и вообще не считают его настоящим государством. Факт военных преступлений японцев на территории Маньчжоу-го, которые совершались с молчаливого согласия чиновников этого государства (значительная часть которых была китайцами по национальности), является мощным компрометирующим фактором для всей идеи маньчжурской государственности / автономии. Собственно, о восстановлении маньчжурской государственности, которой насчитывается не менее пяти веков, с тех пор не может быть и речи. Более того, маньчжуры – единственный из «нациеобразующих» народов Китая по версии идеологов концепции «китайской нации», «чжунхуа миньцзу» (кроме маньчжуров это китайцы, монголы, тибетцы и китайские мусульмане), у которых нет национальной автономии на уровне провинций или хотя бы округов. И это при том, что численно маньчжуров, по данным последней переписи в КНР, столько же, сколько и хуэйцев (по 10 млн человек), у которых есть Нинся-Хуэйский автономный район, и значительно больше, чем китайских корейцев (2,5 млн человек), у которых есть Яньбянь-Корейский автономный округ. Таким образом, от японских военных преступлений косвенно пострадали и маньчжуры – великий некогда народ, ныне находящийся на грани своей полной ассимиляции китайцами.

Современные историки считают Антияпонскую войну сопротивления в Китае (1937-1945 гг.) неотъемлемой частью Второй мировой войны. Китайские историки и вовсе предлагают отсчитывать её не с инцидента на мосту Лугоцяо в 1937 году, а с оккупацией Японией Маньчжурии в 1932 году – то есть из тринадцати лет, которые, таким образом, приходятся на Вторую мировую войну, семь лет она велась между Китаем и Японией. Более того, именно этот конфликт, судя по заявлениям политиков и общественных деятелей, литературе, кинематографу и настроениям обывателей, продолжается до сих пор. Этому способствуют всё новые и новые открытия в сфере расследований японских военных преступлений – «Отряду 731» в этом контексте принадлежит особая роль. И, несмотря на естественное для мирового сообщества желание поскорее добиться разрешения исторического конфликта двух сильнейших держав Восточной Азии, конца и края этому противостоянию не видно.