Ночные убийцы. Взрывы 1999 года и начало второй войны в Чечне

Сентябрь 1999 года начался тяжко и тревожно. В Дагестане катились к финалу бои со вторгшимися из Чечни боевиками. Первые атаки были уже отбиты, однако бои не останавливались.

Черные ночи

Поздно вечером 4 сентября в Буйнакске  на улице Леваневского взорвался снаряженный самодельной бомбой автомобиль. 2,7 тонны аммиачной селитры разрушили дом, в котором жили семьи военнослужащих 136-й мотострелковой (ныне гвардейской) бригады. 64 человека погибли под завалами. Террористы планировали еще один взрыв: второй автомобиль был припаркован около госпиталя. Идея была логичной: после первого взрыва внутри госпиталя и рядом с ним будет множество раненых, медперсонала, родственников и друзей пострадавших. Взрыва не получилось потому, что майор Олег Крюков, командир саперного батальона, заметил подозрительную хлебовозку, решил ее проверить и деактивировал бомбу за четверть часа до момента, когда должен был сработать часовой механизм.

Причина, по которой душегубы взрывали именно дом в Буйнакске, понятна: боевой дух офицера, у которого подорвана или может быть подорвана семья, окажется сильно поколеблен. 136-я бригада сражалась под Ботлихом, так что для боевиков выбор цели был естественным.

Однако террористы хотели бы поколебать дух не только военных, а всей страны. В полночь 8 сентября взрывается мощная бомба, заложенная в подвал девятиэтажки на улице Гурьянова в Москве. Два подъезда сложились, похоронив под развалинами 106 человек. На 13 сентября был объявлен траур по погибшим в Москве и Буйнакске. В эту ночь гремит взрыв в подвале многоэтажки на Каширском шоссе. Кирпичный дом разрушен до основания, погибает 124 человека - почти все, кто был внутри; выживает только семь раненых.

14 сентября боевиков окончательно выбивают из Новолакского района Дагестана, и бои в республике заканчиваются. А через день адский марш венчается взрывом грузовика перед домом в Волгодонске. Фасад падает. 19 убитых.

В стране началась тихая паника, особенно в Москве. Некоторые отправляли семью в сельскую местность, кто-то вообще переселялся в палатки — это казалось менее страшным, чем ждать падения на голову собственного дома. Статистически вероятность погибнуть в теракте была куда ниже, чем под колесами машины, но массовые неврозы не спрашивают о вероятностях. Более продуктивным способом избавиться от паники была организация дежурств в подъездах. Жители составляли графики, посменно стояли на страже и даже патрулировали дома. Многие только таким образом познакомились с соседями. Некоторые обыватели вспоминали потом, что у них появлялись добровольные напарники - спать не могли. Несмотря на ужас самой ситуации, такие бдения сильно сближали людей - вынести соседу, с которым в жизни не разговаривал, чай с бутербродами, поговорить за жизнь, скучая в дежурстве - если бы не повод, все это было бы даже мило. Этот психоз продлился несколько недель, после чего напряжение немного спало, и привел к неожиданному эффекту. Поскольку и обычные люди, и милиция были на взводе, то все, что казалось подозрительным, тщательно осматривалось. В результате милицейские патрули вместе с обывателями так и не поймали террористов, зато случился не чаемый никем рост раскрываемости обычных преступлений. Находили и сдавали милиции наркотики, находили оружие, принадлежавшее обычным бандитам, ловили самих бандитов.

А тем временем в Рязани случилась самая таинственная история в рамках дела о взрывах 99-го. 23 сентября вечером житель дома на улице Новоселов, водитель автобуса по профессии, Алексей Картофельников шел домой после смены. Чтобы дойти до дома, ему надо было миновать ночной магазин и дверь, ведущую в подвал, рядом. Тут он заметил троих, которые вышли из машины и направлялись в подвал, перетаскивая туда мешки. У машины был заклеен номер. Все это показалось Картофельникову очень подозрительным, и зайдя в свой подъезд, он отзвонился в милицию. Милиционеры прибыли, но носильщиков уже не застали. В подвал спустился прапорщик Андрей Чернышев. И обомлел. Перед ним были три мешка по 60 килограмм, верхний был приоткрыт, так что были видны белый порошок и торчащие провода.  Милиционеры вызвали саперов, а на место прибыли МЧСовцы и начали выводить и выносить людей из квартир. Людей размещали в кинотеатре неподалеку. Администрация импровизировала как могла, чтобы сделать размещение хоть немного комфортным, напоили чаем, и вообще хлопотали как умели.

Тем временем на месте шла работа. Взрывотехники МВД экспресс-анализом установили: в веществе присутствуют следы гексогена. Провода вели к простенькому механизму - электронные часы и детонатор, сделанный из гильзы охотничьего патрона, набитой порохом. Таймер был выставлен на 05:30 утра. Предполагаемую бомбу деактивировали, а взрывотехники поехали совершать эксперимент. Они взяли килограмм вещества из мешка, и повезли на полигон, подрывать его при помощи аналогичного детонатора. И тут эффект оказался неожиданным: ничего не взорвалось. Более того, по факту оказалось, что и не могло взорваться: смесь слабовата, детонатор скверный. Саперы задумались. Возможно, террористы сами напортачили со своими смесями. Мешки в первом часу ночи вывезли из подвала к МЧСовцам. оттуда вещество сдали экспертам МВД и ФСБ для изучения. Возбудили уголовное дело, сообщили о предотвращенном теракте.  А на следующий день Центр общественных связей ФСБ объявил, что бомба - муляж. Еще через два дня директор ФСБ Николай Патрушев сообщил ошарашенной публике, что в Рязани происходили учения.  Между тем, набирало ход расследование событий в Москве, Буйнакске и Волгодонске.

Кавказский триллер

Быстрее всего дело пошло в Буйнакске. Майор Крюков, обезвредивший бомбу в машине у госпиталя, не только «убил инфоповод», спас жизни множества людей и заработал Золотую Звезду Героя России, а еще и оказал невероятную услугу следствию. Террористы были людьми не очень обширного интеллекта, и оставили в машине доверенность на имя Исы Зайнутдинова. Первое имя у следствия появилось практически сразу, так что дело о взрыве в Буйнакске раскрыли легче всего.

Вскоре всплыло и имя, связанное со взрывами в Москве. Фоторобот человека, арендовавшего помещение на первом этаже дома на Гурьянова, показали по ТВ, и это дало результат. Водитель, чьими услугами террористы пользовались «втемную», сообщил, куда еще ездил, а риелторы, которые помогали выбирать подвалы, опознали фоторобот предполагаемого террориста и позвонили в ФСБ.

Таким образом были найдены еще две закладки. Одна - на Борисовских прудах; 2,5 тонны взрывчатки и таймеры в подвале 14-этажного дома. Другая - в Капотне, в гаражном кооперативе, 72 мешка общим весом три тонны. Арендовал помещения некто Мухит Лайпанов. Быстро выяснилось, что реальный Мухит Лайпанов имеет железное алиби: он полгода как погиб в автокатастрофе. Зато стало известно, кто пользовался его документами. Этого человека звали Ачимез Гочияев.

Гочияев родился в Карачаевске, и какое-то время был бизнесменом, но кончилась его бизнес-карьера скверно: проигрался в казино. После этого неудачливый бизнесмен ушел в религию. В ходе религиозного апргейда, он и познакомился с уже знаменитым к тому моменту Хаттабом, примкнув к салафитам.

Хаттаб, он же Самер Салех ас-Сувейлем, был саудовским арабом, воевал в Афганистане, Таджикистане, а потом приехал на первую чеченскую войну и быстро выдвинулся как командир большого и мощного отряда. Хаттаб, в отличие от многих полевых командиров, не был просто вульгарным бандитом, который использует религию, чтобы подогнать основу под собственную жажду наживы и садизм. Этот террорист был совершенно искренним исламистом и имел широкий взгляд на вещи. В планах Хаттаба было полное разрушение присутствия России на Кавказе. Он был первым, кто решил создавать за пределами Чечни террористические ячейки, а за идеологическую основу взять не чеченскский национализм, а радикальный ислам. Хаттаб сформировал у села Сержень-Юрт лагерь для подготовки боевиков, где давали хорошую базовую диверсионную подготовку. Причем, разумеется, учили там не только чеченцев. Хаттаб даже не требовал обязательного присоединения к вооруженному подполью своих «курсантов»; он исходил из того, что, если к нему пришли обучаться мусульмане, с высоким шансом они примут такое решение самостоятельно. Боеспособность «курсантов Хаттаба» российские военные оценивали очень высоко.

Вот там-то и засветился Гочияев. Засветился, кстати, в буквальном смысле, на фото, где он позирует вместе с Хаттабом. Фотография позднее попала в руки ФСБ, и стала одним из свидетельств связи Гочияева и террористического подполья. В Карачаево-Черкессии он тоже не скучал, и основал с друзьями «Мусульманское общество № 3», которое позже стало известно как «Карачаевский джамаат». Джамаат — это вообще-то сообщество верующих, но в реалиях войны на Кавказе часто еще и подпольная боевая структура.

25 февраля 1999 года в Карачаевске милиционеры попытались задержать салафита, который уклонялся от службы в армии. Тот скрылся, применив насилие к милиционерам, а когда его бросились разыскивать и догонять, за него вступился товарищ по джамаату, шурин Гочияева. Получилась хаотичная кровавая перестрелка, были убиты шурин и один из милиционеров. Карачаевск поставили на уши, милиция начала обыски на квартирах у всех, кто как-то засветился в связях с исламистами. Гочияев тут стоял, само собой, одним из первых в списке, два месяца просидел в СИЗО, но доказать ничего не удалось.

В августе 1999 года шли бои в Дагестане. Кроме, собственно, плана вторжения боевики лелеяли еще и замысел психологического удара. Он состоял в том, чтобы провести серию максимально кровавых терактов в глубине России, и тогда «русские испугаются, и война в Дагестане прекратится». Это цитата: в таких выражениях ставили задачу группе подрывников.

Гочияев получил задачу устроить взрывы в Москве. Бомбу сделали в поселке на Ставрополье, а потом хранили в Кисловодске на продуктовой базе, где у одного из террористов работал родственник. Для маскировки, взрывчатку рассовали по мешкам из-под сахара и закидали некоторым количеством настоящего сахара. В Москве Гочияев поселился в гостинице вместе с сообщником Денисом Сайтаковым. Ну, а дальше - развоз взрывчатки по подъездам и взрывы.

В Волгодонске сценарий был тот же. Адам Деккушев и Юсуф Крымшамхалов, тоже карачаевские боевики, купили у местного азербайджанца грузовик - якобы картофелем торговать. В машину погрузили бомбу, а сверху для маскировки закидали картофелем. Азербайджанца попросили покараулить машину с товаром ночью, и дали немного денег. Если бы тот отнесся к заданию добросовестно, то взорвался бы, и следствие пустили б по ложному следу, потому что его бы наверняка приняли за смертника. Но холодной ночью бедняга замерз, и около пяти утра ушел домой греться, а через час грянул взрыв.

Деккушева и Крымшамхалова нашли через инспектора ГИБДД, который знал Крымшамхалова, и опознал по фотороботу предполагаемого преступника. Ну, а дальше, когда следствие уже знало, где искать, началась нормальная работа и сбор доказательств.

Темна вода

Больше всего вопросов вызвал инцидент в Рязани. Событие вышло настолько загадочным, что даже породило конспирологическую теорию: дома, де, взрывала ФСБ, чтобы вызвать ярость в согражданах, объяснить начало второй войны в Чечне, и таким образом дать возможность Путину набрать популярность с резкими заявлениями и крутыми мерами. В качестве стержня этой концепции использовалась именно ситуация в Рязани. Дело в том, что когда начали раскручивать дела о взрывах в Москве, Волгодонске и Буйнакске, там все оказалось, в действительности, довольно понятно. Удалось отследить социальные контакты террористов, кто где останавливался, как и где сделали взрывчатку, что делали дальше. К тому же, Гочияев и компания оказались просто-таки ходячие букеты добродетелей: террорист на исламисте сидит, диверсантом погоняет. Хотя террористы скрылись, их реальная виновность не вызывала вопросов.

Ну, а в Рязани произошло нечто странное. Версия об учениях изначально вызывала вопросы: о таких «учениях» почему-то не знал изначально даже глава государства. К тому же, все, как водится, засекретили, и никаких концов уже не найти. Между тем, два железобетонных факта есть: во-первых, закладку совершили сотрудники ФСБ (тут все версии сходятся, включая официальную), и во-вторых, закладка не представляла собой бомбу, поскольку физически не могла взорваться, но была очень убедительным ее макетом, вплоть до некоторого содержания реальной взрывчатки и условно-реального детонатора.

Кроме официальной, существует несколько вариантов трактовки события. Один из вариантов состоит в том, что да, действительно, учения, но в силу бардака 90-х и склонности засекречивать на всякий случай все подряд прошли они максимально нелепо. Другая версия состоит в том, что ФСБ попыталась «нарисовать» себе предотвращенный теракт после серии пропущенных, и оправдываться перед первыми лицами страны хотя бы этим, но в силу, опять же, бардака, не получилось.

Беда в том, что обе версии — это сугубые предположения. Что там было на самом деле, мы понятия не имеем. Но стоит добавить, что от взрывов в Волгодонске, Буйнакске и Москве не-взрыв в Рязани отличается полностью: никаких салафитов, другой состав взрывчатки, совершенно другая локация. Наконец, следует вспомнить, что на момент «недовзрыва» нужда в новом теракте для оправдания операции в Чечне полностью отсутствовала. Строго говоря, она отсутствовала уже с 7 августа, когда Басаев и Хаттаб вторглись в Дагестан. В любом случае было понятно, что операцию против боевиков в Чечне в том или ином виде после такого проводить будут.

Найти и обезвредить

Террористы после преступлений скрылись. Часть боевиков отправилась воевать в подполье в Чечне. Ачимез Гочияев так никогда и не был захвачен. Впрочем, тут надо помнить, что этот человек любил менять документы, но всегда возвращался в террор. В подполье Гочияев был заметной фигурой, и совсем кануть вряд ли мог. Скорее уж можно предположить, что он был убит с какими-то новыми документами, и закончил земной путь в качестве неопознанного трупа, что бывало на войне на Кавказе сплошь и рядом - даже тело Докку Умарова долго пролежало неизвестно где.

Еще трое террористов, непосредственно участвовавших в терактах в Москве, были перебиты в ходе Второй Чеченской и КТО по ее следам. Террористы, совершившие подрыв в Волгодонске, продолжали путь террора, но Карачаевский джамаат был разгромлен, а сами подрывники в итоге задержаны в Грузии. Еще один боевик взорвал пояс смертника при попытке грузинского спецназа его задержать. Непосредственные исполнители теракта получили пожизненные сроки. Иса Зайнутдинов, взрывавший дом в Буйнакске, был задержан в Махачкале во время облавы. Террористов повязали в процессе подготовки к новому теракту. Еще один был арестован в Казахстане и выдан. Все получили заслуженные сроки. В конечном счете, из тех, кто устраивал теракты в России, не получил приговора и не является доказанно уничтоженным только Гочияев.

В волне терактов 1999 года много белых пятен. Однако главное о них, в конечном счете, известно. Террористов искали старательно, и в конечном счете, истину можно считать установленной. Ну, а операция в Чечне началась бы и без подрывов домов. После нападения на Дагестан, где погибли сотни военных и мирных жителей, а целые районы становились ареной боевых действий, стало ясно, что с террористами договориться по-хорошему не выйдет, и их можно только «в сортире замочить». Этому процессу оказались посвящены все ближайшие годы. Ну, а подрывники Москвы, Волгодонска и Буйнакска понеслись навстречу своей невеселой судьбе.