Не только Гастелло

80 лет назад, 26 июня 1941 года, лётчик Николай Гастелло совершил свой знаменитый подвиг – направил горящий самолёт в скопление вражеской техники и погиб.

Об огненном таране Гастелло знал, без преувеличения, каждый советский человек. Его имя вошло в список самых прославленных (если не сказать – канонизированных) героев войны наряду с красноармейцем Александром Матросовым, закрывшим немецкий дзот своей грудью под Локней Псковской области (стал первым советским воином, зачисленным навечно в списки части), и бойцом разведывательно-диверсионной бригады Зоей Космодемьянской, казнённой фашистами (о ней писали поэмы Маргарита Алигер и Агния Барто, снимали фильмы).

Однако факт заключается в том, что огненный таран Гастелло не был ни единственным, ни первым…

Николай Францевич Гастелло (фамилия его отца, выходца из белорусской деревни, первоначально произносилась как «Гастыло») родился в Москве, работал учеником столяра, позже – слесарем в Муроме. В 1932 году призван в армию, стал пилотом бомбардировочной авиации. Воевал на Халхин-Голе, в Финляндии, участвовал в операции по присоединению к СССР Бессарабии и Северной Буковины. К началу Великой Отечественной 34-летний капитан Гастелло освоил самолёт ДБ-3Ф (с 1942 года эта двухмоторная машина конструкции Сергея Ильюшина именовалась иначе - Ил-4), служил командиром эскадрильи. На третий день войны сбил из пулемёта, укреплённого на турели стоявшего на аэродроме самолёта, двухмоторный многоцелевой «Юнкерс-88». На пятый день войны отправился в свой последний боевой вылет.

В экипаж Гастелло входили лейтенант Анатолий Бурденюк, лейтенант Григорий Скоробогатый и старший сержант Алексей Калинин. ДБ-3Ф в составе звена из двух дальних бомбардировщиков должен был нанести удар по немецкой механизированной колонне на дороге «Молодечно – Радошковичи». Огнём зенитки самолёт Гастелло был повреждён, на борту начался пожар. Командир самолёта направил машину прямо в колонну вражеской техники, в результате взрыва погибли все четверо членов экипажа. Если капитана Гастелло посмертно удостоили звания Героя Советского Союза, то его товарищи надолго остались как бы в тени командира; даже в пьесе Исидора Штока «Гастелло» (1947) заглавный герой летал на истребителе – одноместной машине - и подвиг, соответственно, совершал в одиночку. Только в 1958 году членов экипажа Гастелло посмертно наградили орденами Отечественной войны 1-й степени.

История Гастелло настолько хорошо известна и «раскручена», что обросла, как полагается, различными мифами, версиями и домыслами.

В то же время мало кто знает, что первый на Великой Отечественной таран наземной цели совершил лётчик-истребитель, командир звена Пётр Чиркин уже 22 июня 1941 года, в первый день войны, направив горящий И-153 («Чайка», биплан конструкции Николая Поликарпова) на скопление танков противника.

А самый первый в истории мировой авиации огненный таран наземной цели был совершён ещё двумя годами ранее.

…Летом 1939 года шла «необъявленная война» в районе монгольской реки Халхин-Гол («Номонханский инцидент» в японской историографии). Япония, которая ещё в 1931 году оккупировала Маньчжурию, а с 1937 года вела войну против Китая, напала на Монголию. Согласно договору о взаимопомощи в войну на стороне Монголии вступил советский 57-й Особый корпус, развёрнутый на территории МНР ещё в 1937 году. В начальный период конфликта корпусом руководил комдив Николай Фекленко, которого после ряда неудач заменили комдивом (с 31 июля 1939 года - комкором) Георгием Жуковым – в будущем маршалом и знаменитым военачальником, а тогда заместителем командующего Белорусского военного округа по кавалерии. Также в Монголию после неудачных для советской стороны воздушных боёв направили элиту военной авиации СССР, ветеранов Испании и Китая во главе с заместителем начальника ВВС РККА комкором Яковом Смушкевичем. Эти и другие меры позволили переломить ход конфликта и уже в августе наголову разбить японские соединения.

Одним из лётчиков, сражавшихся в Монголии, был Михаил Анисимович Ююкин родом из села Гнилуши, что под Воронежем. Он служил в 150-м бомбардировочном авиаполку, летал на самолёте СБ (двухмоторный скоростной фронтовой бомбардировщик конструкции Андрея Туполева, в другом обозначении - АНТ-40). 5 августа 1939 года в составе группы Ююкин бомбил тыловые позиции японцев в районе города Халун-Аршана. В левый двигатель его самолёта попал зенитный снаряд. Ююкин пытался сбить пламя скольжением, но почти сразу же понял, что теряющий высоту самолёт до линии фронта не долетит. Тогда он приказал штурману Александру Морковкину и стрелку-радисту Петру Разбойникову прыгать, а сам направил горящую машину в скопление вражеских войск. Морковкин благополучно выпрыгнул, избежал плена и через сутки вернулся в расположение части; Ююкин и Разбойников выпрыгнуть не успели и погибли. Батальонного комиссара Ююкина, не дожившего нескольких дней до 28-летия, посмертно наградили орденом Ленина, старшего лейтенанта Морковкина и старшину Разбойникова – орденами Красного Знамени (во втором случае - посмертно).

Именно экипаж Михаила Ююкина, как уже сказано, совершил первый огненный таран наземной цели (что касается тарана морской цели, то здесь первенство – у китайского лётчика Шен Чангхая, 19 августа 1937 года направившего свой самолёт в японский корабль). Гастелло, безусловно, прекрасно знал о подвиге Ююкина, поскольку не просто тоже воевал на Халхин-Голе, но служил в том же самом 150-м полку, что и Ююкин и, вероятно, в своём последнем бою вдохновлялся именно его примером.

Всего на Великой Отечественной советские лётчики совершили не менее 237 огненных таранов наземных и надводных целей. Вспоминая Николая Гастелло, следует помнить и Михаила Ююкина, и всех остальных героев неба, которым по тем или иным причинам не досталось сопоставимой посмертной славы.