Блокировать Грозный. В тени «новогоднего штурма»

Бои за город Грозный в 1995 году навсегда остались в народной памяти связанными в первую очередь с кровавой новогодней ночью и последовавшими за ней жестокими уличными боями в центре города, главной целью которых был президентский дворец Джохара Дудаева.

Дворец пал после продолжительных боёв 19 января 1995 года. Но и после этого битва за город не завершилась и продолжалась ещё более месяца.

Пока вся страна напряжённо следила за хроникой затяжного штурма и недоумевала по поводу неспособности российской армии сломить сопротивление боевиков в городе, основная причина этой неспособности оставалась скрытой от общественного внимания.

Секрет устойчивости обороны дудаевцев заключался в том, что с самого начала штурма и на протяжении всего января 1995 года Грозный не был полностью блокирован. Вся южная сторона чеченской столицы оставалась под контролем боевиков. Отсюда за черту города вели десятки небольших грунтовок и пеших троп, но главное — два полноценных шоссе, которые связывали город с остальными районами южной Чечни, остававшимися под контролем режима Дудаева. А потому штурм города представлял собой, по сути, выдавливание боевиков с севера на юг, при этом они регулярно получали с юга пополнение и осуществляли снабжение всем необходимым, имели возможность проводить ротацию своих отрядов, эвакуацию раненых и захваченных пленных.

Проблема южной части Грозного была очевидна для российского командования. Однако длительное время её попросту нечем было решать: в условиях кризиса первых дней штурма российской группировке в Чечне остро не хватало частей даже для наступления в центре города. Все резервы, прибывающие в Чечню в первой половине января, в приоритетном порядке направлялись в состав тех группировок, которые непосредственно штурмовали Грозный.

Командование ОГВ (Объединенной группировкой войск в Чечне) томительно ожидало, когда в Чечню прибудут части, которые можно будет бросить не в топку уличных боёв, а направить на осуществление блокирования города с юга.

Российское командование исходило из правильного расчёта, что поставить точку в затянувшейся битве за город можно именно с помощью такого манёвра. Если удастся охватить Грозный с юга, то оборонявшая его группировка боевиков окажется в плотном окружении и будет уничтожена, либо, под угрозой такого окружения, будет вынуждена покинуть город. В любом случае, исход сражения был бы решён в пользу российской армии.

Наконец, в конце января в Чечню прибыли подразделения, которые можно было направить для решения этой задачи — 245-й и 324-й мотострелковые полки. Причём оба пока были формированиями «второго эшелона»: изначально не планировалось их участие в боевых действиях в Чечне. Их развёртывание началось уже после начала войны.

Полки не предназначались для участия в войне по одной веской причине: они существовали только на бумаге. 245-й полк летом 1994 года был выведен из Германии, после чего сдал всю свою технику на хранение и перешёл в разряд кадрированных: в его составе остались служить лишь 170 человек, в основном офицеры и прапорщики.

Директиву о боевом развёртывании полк получил лишь 21 декабря 1994 года. Личный состав для полка перебросили из Дальневосточного военного округа с 3 по 8 января 1995 года, а отправиться в Чечню полк должен был уже 15 января. Такие сжатые сроки не позволили в должном объёме провести боевое слаживание и подготовку. Кроме того, вместо положенного по штату танкового батальона полк успели укомплектовать лишь одной танковой ротой из 10 танков Т-80.

Судьба 324-го полка было во многом похожа. В его составе и вовсе было не более десятка офицеров. Весь личный состав ему прислали из Забайкальского военного округа, а на подготовку так же дали всего неделю. Однако, в отличие от 245-го полка, 324-й полк поехал на войну с полноценным танковым батальоном — 31 танком Т-72.

Полки прибыли в Чечню почти одновременно: 324-й полк — 21 января, 245-й — 23 января. По прибытии полкам дали буквально два дня на доподготовку, после чего перебросили на восточную окраину Грозного, в район Ханкалы. Отсюда им предстояло начать наступление с целью перерезания коммуникаций противника на юге Грозного, нанося удар с востока на запад.

Район предстоящих боев представлял собой преимущественно низкоэтажную застройку пригородных и дачных посёлков с развитой дорожной сетью. Однако здесь находился и господствующий над местностью горно-лесной массив Сюринкорт. На севере массива находилась высота 303, господствующая над районом предстоящего выдвижения российских частей. Именно высота и стала первой целью предстоящего наступления. Она находилась посреди букового леса, и добраться до неё можно было только в пешем порядке.

Высоту должен был занять 245-й полк, обеспечив тем самым наступление 324-го полка, наносившего удар вдоль шоссе по направлению к перекрёстку дорог между посёлками Гикаловский и Чечен-Аул.

С наступлением темноты 31 января одна рота 245-го полка в пешем порядке выдвинулась к высоте 303. Ночной марш по заснеженным горам дался роте тяжело. Всего 28 дней назад военнослужащие роты перелетели семь часовых поясов с Дальнего Востока в Европейскую Россию, а затем переместились в южные широты горной Чечни. Такая акклиматизация в условиях постоянных нагрузок и стресса не прибавляет выносливости. Многие дальневосточники увидели горы впервые в жизни. При этом в ходе своего короткого обучения физическую подготовку к горным маршам военнослужащие не проходили. Их первый выход в горы сразу стал боевым.

В подобных условиях рота не выдержала график марша, вдобавок один из бойцов потерялся, и было потрачено время на его поиски. Рота достигла высоты поздней ночью. Противника на ней не оказалось. Роте предстояло обустроить на высоте позиции, вырыть окопы и быть готовой к отражению возможных атак, но на это не оставалось ни тёмного времени суток, ни сил.

Тем временем боевики, по своему обыкновению, зимой уходили на ночь с высот в окрестные сёла, оставляя лишь наблюдателей. Чеченские наблюдатели обнаружили российское подразделение, поднявшееся на высоту и ещё не успевшее обустроить на ней позиции. Противник отреагировал быстро. Около 10 часов утра 1 февраля боевики атаковали роту, ведя плотный огонь из РПГ и подствольных гранатометов. Ситуация для роты сразу стала критической. Командир роты старший лейтенант Сулаймонов тут же доложил о ситуации на КП 245-го полка. Находившийся на нем заместитель командира полка подполковник Александр Коннов, понимая, в каком положении оказалась рота и чем ей это грозит, приказал немедленно отступать с высоты, одновременно направив к её склонам три БМП, которые поставили заградительный огонь, прикрыв спускавшуюся роту.

Принятые меры позволили избежать уничтожения роты, но бой за высоту был проигран и стоил 245-му полку 9 погибших и 5 раненых.

Тем не менее, неудача со взятием высоты 303 не снимала задачу с 324-го полка: шоссе южнее Грозного необходимо было блокировать.

3 февраля 324-й полк перешёл в наступление. Бронетанковая колонна полка, состоящая из танков и БМП, нанесла стремительный удар, сминая немногочисленные заслоны боевиков и стараясь проскочить к шоссе, не ввязываясь в затяжные бои.

До недавних пор это был тыл дудаевцев, удара здесь они не ожидали, и серьёзных оборонительных позиций здесь у них не было. Российская колонна ворвалась в посёлок Гикаловский, а затем прорвалась к перекрёстку дорог между Гикаловским и Чечен-Аулом.

Первое шоссе было перерезано. Этот успех дался неожиданно легко, почти без боя. Однако 324-й полк разворошил осиное гнездо.

Осознавая важность потерянного шоссе, боевики тут же стали организовывать контратаку. Всю свою немногочисленную оставшуюся в строю технику дудаевцы вывели с улиц Грозного и отвели как раз сюда, в свой ближний тыл. Первые атаки они предприняли уже вечером 3 февраля, но по-настоящему сильный удар нанесли с утра 4 февраля. Их атаку поддерживали как минимум один танк и несколько БМП и БТР. Кроме того, здесь у боевиков имелась ЗСУ «Шилка». С её помощью боевики сумели лишить подразделения 324-го полка в тот день воздушной поддержки, поразив сразу два штурмовика Су-25. Первый самолёт был сбит, его пилот, подполковник Николай Баиров, погиб (боевики впоследствии обнаружили его тело и обезглавили). Второй штурмовик был повреждён, сумел вернуться на аэродром, но впоследствии был списан.

Подразделения полка заняли оборону у перекрёстка полукольцом и вели бой, используя в качестве укрытий обочины у дороги. В отражении атак противника приняли участие даже военнослужащие ремонтной роты, ведя огонь из пулемета «Утёс», установленного на БРЭМ.

Решающую роль в отражении попыток боевиков отбить перекрёсток сыграли танки 324-го полка. Они же приняли на себя и основную тяжесть потерь. Было подбито пять танков, при этом четыре из них были потеряны безвозвратно — после того, как в них после попаданий сдетонировал боекомплект. Всего бои 3-4 февраля стоили 324-му полку 17 погибших и более 50 раненых. Среди погибших было 9 танкистов, т.е. вследствие детонации боекомплекта погибли три полных танковых экипажа.

Однако отбить перекрёсток боевикам так и не удалось. Потеряв до 60 человек, они прекратили атаки.

Перехваченное 324-м полком шоссе являлось самой ближайшей дорожной артерией, по которой осуществлялось снабжение группировки боевиков в районе площади «Минутка». Её потеря сразу оказала влияние на оборону боевиков в данном районе. Уже 6 февраля боевики начали отход с «Минутки», а к 8 февраля район площади был полностью очищен от противника.

Дудаевцы отошли и сосредоточились юго-западнее — в грозненском районе Черноречье. Этот район снабжался через второе шоссе, ведущее в Грозный через посёлок Алды. Его блокирование окончательно лишало боевиков в Грозном необходимого для обороны снабжения.

Однако продолжить наступление на следующее шоссе 245-му и 324-м полкам не удалось.

Боевики стянули сюда серьёзные силы и создали новую линию обороны, усиленную миномётами и бронетехникой.

8 февраля разведрота 245-го полка попыталась продвинуться на своём участке, но наткнулась на боевиков, усиленных танком. Танковым выстрелом были убиты сразу четверо разведчиков, после чего рота отошла.

Стало окончательно ясно, что сил двух недоукомплектованных и к тому же уже понёсших потери полков для решения задачи по блокированию Грозного было явно недостаточно.

На юге Грозного происходила позиционная война: стороны ежедневно обстреливали друг друга, нанося потери, но у российских войск не хватало сил, чтобы прорваться ко второму шоссе, а у боевиков, чтобы отбить первое шоссе.

Реагируя на ситуацию, российское командование создало отдельную группировку «Юг» для решения задачи по блокированию Грозного. Помимо уже имевшихся 245-го и 324-го полков, в состав «Юга» из Грозного 12 февраля перебросили 166-ю отдельную мотострелковую бригаду.

Началась подготовка к новому наступлению. На этот раз главный удар наносился силами 245-го полка. Офицеры, возглавляемые командиром полка подполковником Станиславом Морозовым и его заместителем подполковником Александром Конновым (оба опытные офицеры, воевавшие в Афганистане), разработали план, согласно которому основной удар наносился не вдоль шоссе и не по дачной застройке, а в обход, через ровную местность. Здесь у боевиков были минимальные силы, т.к. имелась естественная преграда — промышленный канал шириной до 8 метров с крутыми берегами, через который невозможно переправить технику. Оба моста через канал были боевиками заблаговременно взорваны.

Для форсирования канала офицеры полка запросили два мостоукладчика. Инженерная рота полка с их помощью отработала быстрое наведение мостов на похожем арыке и была готова навести мосты за считанные минуты.

Прибывшая 166-я бригада передала 245-му полку на время операции 20 своих танков, а также свой артиллерийский дивизион самоходных гаубиц «Акация». Это усилило артиллерийский кулак полка до внушительных масштабов — более чем 30 самоходок.

На разработку и подготовку операции на этот раз дали достаточно времени — более недели. Решающее наступление с целью окончательного блокирования Грозного началось 21 февраля.

В 5 часов утра началась артиллерийская подготовка. Самоходные гаубицы вели огонь по выявленным за предыдущие две недели позиционных боёв опорным пунктам боевиков, успешно их подавив.

В 6 часов 10 минут вперёд двинулась разведрота. Переправившись вброд через канал и не встретив никакого сопротивления, разведчики заняли плацдарм, чтобы обеспечить наведение мостов.

В 7 часов 40 минут инженерная рота начала возводить два моста, которые были готовы уже через 35 минут. После чего по ним тут же устремилась вперёд техника двух батальонов 245-го полка.

Боевики были абсолютно не готовы к подобному прорыву со стороны канала, и части полка, не встречая сопротивления, вышли к шоссе. Однако здесь у боевиков уже была оборона.

Главной неприятной неожиданностью стало противотанковое минное поле, установленное вдоль шоссе. Головная БМП налетела на мину и подорвалась — её экипаж отделался контузиями. Однако следом подорвалась машина, в которой находились офицеры управления одного из батальонов. В результате подрыва погибли девять человек — в том числе 5 офицеров, среди которых были два командира рот. Остальная техника остановилась перед минным полем.

Боевики, воспользовавшись этим, организовали контратаку и направили сюда свой главный резерв — бронегруппу, состоящую из танка, БТР и МТЛБ с установленной на нём установкой ЗУ-23.

Однако в наступающих частях было заранее организовано взаимодействие с артиллерией. В каждой из наступающих мотострелковых рот был корректировщик, находящийся на одной частоте связи с самоходчиками. Несмотря на гибель двоих ротных, оставшийся в строю командир 3-й роты старший лейтенант Хуршед Сулаймонов взял управление боем на себя и лично скорректировал артиллерийский удар по бронетехнике противника. Вскоре все три единицы бронетехники боевиков были уничтожены прицельными залпами самоходных гаубиц.

Символизм этого боя был в том, что именно рота старшего лейтенанта Сулаймонова (его называли по-русски просто Слава) провела свой первый неудачный бой на высоте 303. Командир роты смог сполна отомстить за гибель своих подчинённых в том бою.

После уничтожения вражеской бронегруппы инженерно-сапёрная рота быстро сняла 17 противотанковых мин и наступление продолжилось.

К 12 часам части 245-го полка оседлали последнее шоссе, связывающее боевиков в Грозном с остальной Чечнёй. Прорыв случился так быстро, что, когда первая БМП выскочила на шоссе, по нему беззаботно ехали «Жигули» с боевиками, которые тут же были уничтожены из 30-мм автоматической пушки.

Бой обошёлся 245-му полку в 11 погибших и 20 раненых. Боевики оставили на поле боя 40 убитых, ещё двоих взяли в плен.

Одновременно с прорывом 245-го полка разведрота 166-й бригады в ночь на 21 февраля незаметно для боевиков заняла господствующие высоты над районом Новые Промыслы, где проходили последние небольшие тропы и дороги, по которым ещё можно было попасть в Грозный. Отсюда разведчики корректировали удары артиллерии даже по этим коммуникациям, окончательно лишив боевиков возможности оборонять Грозный.

Именно 21 февраля 1995 года первая битва за Грозный была боевиками окончательно проиграна. Однако, придерживаясь своей тактики, боевики вновь попытались контратакой сбросить 245-й полк с шоссе. Мотострелки уже были к этому готовы. За сутки они оборудовали мощные оборонительные позиции, привязали местность к артиллерии и поставили минные заграждения.

Атаки боевиков 23-24 февраля уже не были такими сильными, как в начале месяца. Их силы иссякали, моральный дух от осознания неизбежности потери города был не на высоте. Они потеряли 30 человек убитыми и четверых — пленными, не достигнув кого-либо результата. Российские потери при этом составили одного погибшего и повреждённый танк.

В ходе отражения атак дудаевцев произошёл нелепый трагический эпизод. Мотострелки 245-го полка из-за отсутствия взаимодействия приняли танки соседней 166-й бригады за чеченские и обстреляли их из ПТРК. Были подбиты два танка, в которых погибли 4 танкиста, включая командира танкового батальона и командира танковой роты.

Первая битва за Грозный, тем временем, шла к своему завершению. Как и предполагалось, оказавшись полностью блокированными, боевики приняли решение оставить район Черноречья, последний анклав Грозного, который к тому времени оставался под их контролем. Используя последние, ещё не перекрытые небольшие тропы, они, разбившись на небольшие группы, в пешем порядке окончательно покинули город к 6 марта 1995 года.

Нет никаких сомнений, что ускорили освобождение Грозного именно действия российских частей, которые вели бои по блокированию города с юга. Эти бои, которые длились почти весь февраль и стоили жизни, по неполным данным, как минимум 70 российским военнослужащим, не так известны, как сражения за центр города или площадь «Минутка», но были от этого не менее ожесточёнными и вошли в историю неотъемлемой и важной частью штурма Грозного. 

И ещё один штрих к тем боям: эпиграфом к книге «245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания» стала фраза: «Если нас „чехи“ просто убивают, то солдат двести сорок пятого полка они убивают с удовольствием».