101 год назад Каспийскую флотилию увели из-под носа англичан

Шла гражданская война, на Кубани только что произошёл разгром добровольческой армии. Корабли Каспийской флотилии, принадлежащей белогвардейцам, поспешили совершить переход в иранский порт Энзели, который на тот момент находился под контролем Англии. Мириться с тем, что мощная сила – десять вспомогательных крейсеров, торпедные катера, плавбаза и транспорт для гидропланов, а также вспомогательные суда (всего 29 вымпелов) оказались в руках недружественной страны молодая советская республика не могла. Тем более, что, в дальнейшем, корабли могли быть использованы против сил Красной армии. Но существовала одна серьёзная проблема. Способа добиться возвращения кораблей из, пусть только юридически, но все же нейтрального порта законным путём просто не было. По крайней мере, нереально было сделать это быстро. Требовалось нестандартное решение.

Когда советскому руководству стало окончательно ясно, что дипломатия бессильна, за дело взялись военные. Разработкой дерзкой операции занимались бывший заместитель Троцкого по военно-морским делам, а ныне дипломат Фёдор Раскольников и военачальник Серго Орджиникидзе. Перед ними встала серьёзная задача – не просто увести корабли, но и избежать дипломатических осложнений. Тогда было решено пойти на хитрость. Представить рейд как самодеятельность флотоводцев уже Азербайджанской ССР. Страна Советов же заявляла о своей полной непричастности. Рискованный замысел, но как известно, удача любит отважных.

План был детально проработан. В нём нашлось место отвлекающим манёврам, эффекту неожиданности, которого добились благодаря разности в часовых поясах – время в Энзели разнилось с бакинским на два часа, а также лихому морскому десанту.

Однако, не обошлось и без проблем, ведь белогвардейцы увели в Иран лучшее, что было на Каспии, поэтому советам пришлось выходить в рейд имея крайне разношёрстный корабельный состав.  Он состоял из двух вспомогательных крейсеров, четырёх эсминцев, двух канонерок, двух сторожевых катеров, одного тральщика и трёх транспортов. Десантная группа насчитывала примерно две тысячи человек. Техническое состояние кораблей разнилось, многие командиры впервые оказались на их борту и сразу были брошены в бой. С картой района боевых действий тоже было не всё гладко. Объекты на ней обозначались иначе чем в действительности, что сбивало с толку. Несмотря на все сложности, эскадра смогла без серьёзных проблем преодолеть расстояние до цели.

В самом Энзели советских моряков ждал гарнизон из двух тысяч солдат и матросов английской армии и флота. В их распоряжении были береговые укрепления, полевая артиллерия и автомобильная техника. Помимо них в порту находилось до пяти тысяч белогвардейцев. Однако, благодаря хитрости со временем, англичане были застигнуты врасплох.

Один из первых выпущенных снарядов накрыл британский штаб. Сам Раскольников писал о том, что отдал приказ стрелять по самому красивому зданию в городе, ведь англичане вряд ли стали бы останавливаться в трущобах. Одновременно с обстрелом на берег стал высаживаться десант. Городской гарнизон попытался организовать отпор, не понимая кто их атакует.

Вскоре, к кораблям, рассредоточившимся по бухте, был направлен катер с парламентёром. Обязанность разузнать о прибывшей эскадре и её целях была возложена на лейтенанта Джона Крисли. Прибыв на флагман и встретившись с Раскольниковым, ему удалось выяснить, что утренний визит является инициативой советского командующего, который привёл корабли для возвращения социалистической собственности. Чтобы процесс прошёл гладко Крисли предложили передать требование капитуляции и эвакуации частей, расквартированных в Энзели. Оно было передано генералу Чемпейну – командующему местными силами, последний, в свою очередь пытался выяснить позицию верховного комиссара Месопотамии сэра Перси Кокса, но, так и не получил ответа до часа дня. Тогда, англичане согласились на эвакуацию с личным оружием. Это не препятствовало целям операции, поэтому Раскольников дал согласие. К вечеру гарнизон очистил город и ушёл в соседний Решт. В момент отхода произошёл курьёзный инцидент. Вместо раненных, которых оставили в местном госпитале, автомобили вывозили замки от орудий. Когда об этом стало известно, британский комендант-майор предложил вернуть военное имущество в обмен на разрешение вывезти из Энзели его личные ванну и рояль.

Успех был абсолютный. В Баку были приведены вспомогательные крейсера «Президент Крюгер», «Америка», «Европа», «Африка», «Дмитрий Донской», «Азия», «Слава», «Милютин», «Опыт» и «Меркурий», плавбаза торпедных катеров «Орленок», авиатранспорт «Волга» с четырьмя гидропланами, четыре английских торпедных катера, десять транспортов. Кроме того, трофеями стали 50 орудий, 20 тысяч снарядов, 20 радиостанций, 160 тысяч пудов хлопка, 25 тысяч пудов рельсов, 500 тысяч пудов меди. Операция стоила одного убитого и десяти раненых.

Дипломатических осложнений после дерзкого рейда так и не последовало. 23 мая нарком иностранных дел РСФСР Георгий Чичерин уведомил иранские власти, что операция в Энзели была проведена без ведома советского правительства. Персы не высказали недовольства, а англичане сделали вид, что ничего не произошло вовсе, ведь тогда история стала бы достоянием широкой общественности, чего, опозоренным британским военным точно не хотелось. Однако, уже в июне газета Times вышла с карикатурой, на которой русский медведь уселся на хвост персидскому коту, а гордый британский лев недоуменно и озадачено наблюдает за этим.